«МЫ СОХРАНИЛИ ЗАВОД ― ЭТО ГЛАВНОЕ»: директору Гомельского химического завода исполнилось 75!

Поводом для встречи с этим человеком стал не только его юбилей, но и его особое место в истории предприятия, которое в декабре отметит свое 50-летие.

В период директорства Ивана Игнатьевича были заложены основы, которые сегодня дали богатый урожай. Началась реконструкция сернокислотного цеха и модернизация цеха фосфорной кислоты, начались поставки и отработан механизм переработки африканских фосфоритов. Кроме того, следует отметить немалый вклад Ивана Игнатьевича и в целом в развитие завода.

ЕГО ДОРОГА

На Гомельский химический завод он попал по распределению после окончания в 1969 году факультета экономики и организации химической промышленности Ленинградского Инженерно-экономического института по специальности инженер-экономист. Первая должность Ивана Антохова на предприятии — экономист планово-экономического отдела, где молодой специалист быстро зарекомендовал себя как ответственный и знающий работник.

Замечены были также его организаторские способности.

— С назначением на должность директора завода Владимира Иннокентьевича Шестакова мне предложили возглавить заводской комитет профсоюза, — рассказывает Иван Игнатьевич. 

— Председателем завкома я проработал пять лет. Это дало мне возможность лучше узнать нужды работающих, четче уяснить механизм функционирования предприятия. После работы в завкоме Иван Антохов вернулся в планово-экономический отдел, но уже старшим экономистом. В этой должности  пробыл недолго. С 1979 по 1981 год уже трудился начальником цеха сложносмешанных удобрений. А потом — новый уровень и новые перспективы.

Некоторое время Иван Игнатьевич возглавлял финансовый отдел завода (и одновременно — партийную организацию), а вскоре был назначен заместителем директора по транспорту. В этой должности проработал 10 лет. А если не считать короткий промежуток, когда он трудился заместителем директора по экономике, то в общей сложности транспортом и маркетингом (такое уточнение к его должности появилось несколько позже) Иван Игнатьевич заведовал 12 лет.

— Непосредственно вопросами сбыта занимался отдел сбыта и маркетинга, а за поставки сырья отвечал заместитель директора по коммерческим вопросам. Я же занимал место, промежуточное между ними, т. к. отвечал за доставку на завод сырья и с завода — готовой продукции, — объясняет юбиляр необходимость такой «прибавки» к его должности. 

— Ежедневно на Гомельский химический прибывали более 100 вагонов с сырьем и столько же — уезжали с готовой продукцией. Одним из самых сложных периодов в его деятельности, по словам собеседника, были 90-е годы.

— Мы тогда уже подчинялись Белорусскому государственному концерну по нефти и химии, когда начались проблемы, — вспоминает Иван Игнатьевич.

 — Нам не за что было покупать апатитовый концентрат и серу — наши основные виды сырья, потому что не было валюты для расчетов за их поставку. В то же время накапливались неплатежи потребителей. У сельского хозяйства, куда направлялись удобрения, денег не было, поэтому продукцию им отгружали в долг. Плюс дорогая энергетика.

— Чтобы как-то выбраться из этого постоянного безденежья и получить возможность работать, мы обратились к правительству Республики Беларусь с предложением выделить нам квоту на экспорт, — делится Иван Антохов.

 — Долго мы спорили, доказывали свою правоту. И, наконец, нашли компромиссное решение.

Нам позволили 25% от производства удобрений продавать за границу. Правда, если сельхозпроизводители могли нам заплатить за все 100%, то тогда мы обязаны были эти все 100% своей продукции им продать. То есть на экспорт мы имели право реализовывать ее только в том случае, если нам не платили сельхозпроизводители. И это решение нас немножко спасало, потому что у сельского хозяйства тогда всегда были проблемы с деньгами.

— Отправляли свою продукцию в Польшу, Украину, Прибалтику, — продолжает собеседник. 

— Укрепили отдел маркетинга, и стали сами внешними связями заниматься. Постепенно все наладилось.

ВАЖНЫЕ РЕШЕНИЯ

— Меня назначили директором 1 апреля 1996 года, — улыбается Иван Игнатьевич.

 — Как будто в шутку. Но работать мне пришлось серьезно. В первую очередь стояла задача провести реконструкцию сернокислотного цеха. Обычно в Европе, если такой цех свой ресурс выработал, все старое оборудование идет на слом, а на его место закупается полностью новое. Производство серной кислоты работает по классической схеме, поэтому без его остановки ни о какой реконструкции даже речи вести нельзя. А мы могли что-то отремонтировать только во время капитального ремонта. Естественно, это не решало проблему.

По-настоящему ее могло решить только строительство нового сернокислотного цеха (рядом как раз была площадка для такого строительства). Поэтому на одном из совещаний я попросил на эти цели деньги у Александра Григорьевича Лукашенко. Объяснил, насколько это важно для завода. Но он тогда мне очень хорошо ответил. Сказал, что стране сейчас тяжело, надо школы, больницы строить, лекарства закупать — на это нужна валюта.

Поэтому стройте на заводе новый цех сами по частям. А то, что думаете о новом производстве, это похвально. Так что мы решили проводить реконструкцию своими силами, поэтапно. Был сделан проект на 700 тыс. т моногидрата серной кислоты в год, и под этот проект начали проводить поэтапную реконструкцию. Сначала одну башню абсорбционную построили. Смонтировали ее на новом месте, а во время капитального ремонта сделали к ней привязку трубопровода — от старой трубы к новой. Переключили на нее все коммуникации. А старая пошла на слом. Потом возвели вторую башню.

Вот так и продвигали мы с моим главным инженером, Виктором Михайловичем Зезюкиным, реконструкцию цеха серной кислоты, которая была закончена уже при новом директоре Игоре Васильевиче Ляшенко. Со временем провели реконструкцию плавилок (в них плавят серу). Это важно, потому что по технологии серу сначала надо расплавить, откуда по трубопроводам она идет в хранилище, где подогревается и направляется на сжигание в печь. Параллельно сделали и новую печь. Также поставили новый котел-утилизатор. Естественно, все эти изменения делали на законных основаниях: проводили тендер, выбирали подрядчика — такого, чтобы и оборудование было надежное, и нам оно было по средствам, и только потом заключали договор.

Благодаря реализации этого проекта, мы еще одно хорошее дело сделали: пустили резервный пар на выработку электроэнергии. Поставили турбину, потом вторую начали строить. Сейчас обе работают — новое руководство достроило. Этот пар пустили на обогрев. Сегодня завод не только сам себя обогревает, но и вырабатывает электроэнергию для нужд своего производства. Знаю, в планах сейчас — строительство третьей турбины. Улучшилась ситуация и с экспортом, хотя трудностей и сейчас хватает.

— А как и почему вы начали закупать фосфориты в Африке?

— Поставщик сырья у нас всегда был один — Кировское ПО «Апатит». Но объемы производства там снизились, апатитового концентрата нам перестало хватать. Стали искать возможность альтернативных поставок. Тогда заместителем директора по коммерческим вопросам уже стал Иван Николаевич Теслюк, и он много занимался этой проблемой. Обратили внимание на Тунис. Приобрели и переработали около 60—65 вагонов туниских фосфоритов. Полезного вещества в этом сырье меньше, поэтому пришлось приспосабливать к африканским фосфоритам технологию. Переделки были небольшими.

Изучили опыт Сумского химкомбината. Но главным образом всему научились сами. Опытные аппаратчики, технологи, начальники цехов — все приложили свою руку. Много сил вложил в налаживание переработки нового сырья заместитель директора по производству Александр Арсентьевич Людков. Постепенно научились на разных фосфоритах работать. Поэтому когда «Апатит» пустил продажу сырья через биржу и стало еще сложнее, завод технологически уже был готов к переработке других видов фосфорного сырья. Мы эту работу только начали, а основные решения были приняты, когда директором был Игорь Васильевич Ляшенко. Кстати, реконструкцию цеха фосфорной кислоты тоже начали при мне. Правда, сделали немного: заменили несколько основных агрегатов, провели капитальный ремонт.

При нынешнем руководстве полностью модернизирован цех фосфорной кислоты, так что переработка абсолютно любого сырья, причем без потери объемов, для завода вообще сейчас не проблема. Всестороннюю поддержку всех своих начинаний, в том числе денежную, мы получили от Ивана Михайловича Бамбизы, который тогда был председателем концерна. Дело в том, что цены на фосфорные удобрения были декларированные, поэтому собственных средств на обновление у нас не хватало.

— Как вы можете оценить десятилетие истории завода, когда вы были его директором?

— Мы сохранили завод — это главное. И не просто сохранили, но и придали ему определенный импульс. Наметили пути, которые уже при нынешнем руководстве получили свое дальнейшее развитие. Закончена реконструкция сернокислотного и фосфорного цехов, что позволило увеличить объемы производства, улучшить качество продукции.

Появилась возможность перерабатывать любое сырье. Найдены стратегические потребители за рубежом. И это далеко не предел. Я уверен, у Гомельского химического завода большой потенциал и столь же большие перспективы.

Наталья ЛАЗАРЕВА, фото Дарьи Хачирашвили и из архива Ивана Антохова