Судьба Аллы Бураковой почти полвека связана с Гомельским химзаводом

Умение спокойно противостоять трудностям, настойчиво добиваться поставленной цели, не паниковать в чрезвычайной ситуации, быть строгой, но в то же время справедливой, терпеливой и ироничной в общении с коллегами. Такие черты характера присущи Алле Бураковой, которая вот уже 10 лет возглавляет совет ветеранов Гомельского химического завода, на котором она проработала 48 лет. Причем 40 из них — в сфере охраны труда на должностях инженера, начальника отдела, заместителя главного инженера по охране труда и промышленной безопасности.

— Алла Александровна, в 1965 году вы окончили Солигорский горнохимический техникум. Сразу было понятно, что работа предстоит непростая. Почему поступили именно туда?

— Мне нравилась химия, мой отец — военный химик. Он закончил Чкаловское военное авиационное училище и занимался химзащитой аэродромов. Наверное, гены…

— Давайте поговорим о том времени, когда вы работали в службе охраны труда. Там особенно проявились ваши стойкость и лидерские качества.

— Прежде чем меня перевели в отдел охраны труда, мне довелось поработать в цехах серной, фосфорной кислоты и сложно-смешанных минеральных удобрений. В 22 года возглавила заводскую комсомольскую организацию.

После того как вышла из декретного отпуска, мне предложили перейти в центральную заводскую лабораторию, убеждали, что там подходящая работа. Я сопротивлялась: «Не пойду, не для моего характера. В женском коллективе работать не сумею. Прошу вернуть на производство». Директор Владимир Иннокентьевич Шестаков, услышав такие доводы, рассмеялся: «Пойдешь в охрану труда?» Я согласилась, и он назначил меня инженером по охране труда в цех фосфорной кислоты. Вот так все и началось.

— Трудно было? Как с мужчинами уживались?

— Мы, женщины, с ними всю жизнь боремся. Это шутка, конечно, но, поймите, на химическом производстве охрана труда — это сложный процесс, требующий особых усилий. Я всегда подчеркивала, что работа должна охватывать три основных направления. Первое — это профилактика нарушений правил безопасной организации производства. Второе — обучение работников завода правилам охраны труда, безопасной эксплуатации оборудования.
И третье — разработка локальных документов на основе нормативных актов и с учетом особенностей производства. Это большой объем работы. В нем должны участвовать все звенья, начиная с директора и заканчивая общественным инспектором по охране труда.

Да и с людьми не так-то просто общаться, особенно по вопросам охраны труда. Многие даже не понимают специфики нашей работы: нужно быть и слесарем, и химиком... Например, если проверяешь ремонтно-механический цех, то должен знать, как работает токарный станок. Если пришел в цех фосфорной кислоты — реактор или карусельный вакуум-фильтр и какие там идут процессы. От всех инженеров по охране труда, специалистов цехов и отделов я требовала владеть такими знаниями.

У нас были хорошие контакты с коллегами из других крупных организаций нефтехимической отрасли. Мы обменивались локальными документами. Примерно три раза в год посещали одно из крупных предприятий, изучали организацию работы по охране труда, интересовались, какой опыт можно позаимствовать, и сами подсказывали коллегам решение некоторых вопросов.

Мне довелось побывать на всех заводах. Ведь я была еще и внештатным инспектором Госпромнадзора, Государственной инспекции труда. В составе комиссии проверяла родственные предприятия. Изучала их работу, помогала совершенствовать процессы охраны труда. Это сложное, ответственное дело, с которым за пять минут не справишься.

В 2000-х годах вышел Закон о промышленной безопасности, касающийся в том числе опасных производственных объектов, его необходимо было внедрить на заводе. Вот тогда меня назначили заместителем главного инженера Гомельского химического завода и передали в подчинение еще и службы, занимавшиеся промышленной безопасностью. Кстати, мы одними из первых разработали локальные нормативные акты на основе этого Закона, в том числе положение о производственном контроле на опасных производственных объектах. Затем пришло время внедрять международную систему менеджмента, профессионального здоровья и безопасности труда. В 2008 году мы завершили этот процесс, что помогло поднять работу на более высокий современный уровень.

— Какие качества характера требуются тем, кто работает в службе охраны труда и промнадзора?

— Как говорится, нужны закалка и тренировка. У инженера по охране труда нет спокойствия ни днем ни ночью. Чрезвычайная ситуация может возникнуть в любую минуту.

Благодаря общим усилиям к 2010 году на заводе удалось достичь нулевого уровня травматизма. Но это шаткая цифра. Человеческий фактор, упование работников на авось могут в любую минуту привести к критической ситуации. Как ни странно, особенно беспечны и чаще других нарушают технику безопасности опытные сотрудники. Они уверены, что все знают и могут избежать трагических последствий. Был у нас, например, случай с электросварщиком. В сернокислотном первом цехе (сейчас такого нет) произошел взрыв на «улитке» — агрегате турбогазодувки. Дело в том, что электросварщик приступил к работе, не проверив результаты анализа концентрации водорода, что категорически запрещено. К счастью, сварщик остался жив, но стену вынесло вместе с ним.

Работа в охране труда негативно действует на нервную систему — тяжело психологически. Приходилось представлять администрации завода материалы для привлечения работников предприятия к дисциплинарной ответственности за нарушение правил охраны труда. Иначе не остановить безответственность. Хотя мы внедрили ежемесячные премии коллективам за безаварийную работу и отсутствие травматизма. Завод выделял на это определенную сумму.

— Оглядываясь назад, продолжаете считать, что сделали правильный выбор трудового пути?

— Не жалею о своем выборе. Мой сын Денис тоже работает в нашей отрасли. Он начальник производственно-технического отдела в ОАО «Гомельтранснефть Дружба», а начинал трудовой путь молодым специалистом на Гомельском химическом заводе в отделе капитального строительства.

— Сейчас в мире не принято разделять профессии по гендерному признаку. И все-таки работа в отделе охраны труда на крупном химическом предприятии подходит представительницам прекрасной половины человечества?

— Признаюсь, другим я все-таки не советую идти по моим стопам. В охране труда, как правило, женщин-руководителей не бывает. Мой случай крайне редкий, но, как оказалось, — удачный.

ФОТО Виктория Анискевич-Клопоцкая