Кинопроизводство в Голливуде, создание компьютерной техники и технологий в Силиконовой долине — это классические примеры кластерной модели развития, примененные в США. Она широко используется в экономически развитых странах для обеспечения конкурентоспособности национальных экономик. Кластеризация охватывает более 50% экономик ведущих стран мира. В ЕС еще в 2013 году насчитывалось свыше 2 тыс. кластеров, в которых трудилось более 38% рабочей силы. В таких странах, как Дания, Финляндия, Норвегия и Швеция, кластерная модель полностью охватывает промышленность, что помогает противостоять глобальной конкуренции. В нашей стране акцентировано внимание на развитии инновационно-промышленных кластеров. Среди тех, кто продвигал идею кластеризации в Беларуси, — председатель Республиканской конфедерации предпринимательства Владимир КАРЯГИН. Он и сегодня остается ее сторонником. Об этом Владимир Николаевич рассказал, отвечая на вопросы журнала. — Республиканская конфедерация предпринимательства много лет предлагала через Национальную платформу бизнеса Беларуси внедрить кластерный подход, но не только в предпринимательстве. Он учитывает все субъекты экономики. При этом не имеет значения форма собственности. Важны технологическая новизна предлагаемого продукта или услуги, возможные схемы взаимодействия разных субъектов. Уточню, что кластеры — это сконцентрированная на некоторой территории либо отраслью группа взаимосвязанных организаций: компаний, корпораций, университетов, банков, органов местной или центральной власти, которые либо поставляют комплектующие, специализированные услуги, либо являются частью инфраструктуры или предоставляют ее. — Так чем же кластер отличается от холдинга? — Кластер не имеет правового статуса юрлица и формируется по инициативе участников, а холдинг создается по решению одной управляющей компании (собственников имущества участников холдинга) или госоргана, если участвуют госорганизации. Между участниками кластера преобладают горизонтальные связи. Организации, входящие в кластерную структуру, независимы друг от друга и координирующей структуры, а холдинг основан на вертикальных связях между участниками и управляющей компанией (собственником), которая может влиять на принимаемые решения. Мы, представители делового сообщества, давно изучаем опыт развития кластеров в разных регионах. Примером для нас является мюнхенский регион ФРГ. Всего лишь пять лет назад там действовало семь кластеров, а в прошлом году, когда наша делегация посещала этот регион для изучения работы кластеров, их насчитывалось уже 19. Кстати, вместе с китайскими партнерами мюнхенцы создали в КНР нефтеперерабатывающий кластер. Такого рода модель они помогали организовать и в России (до ввода санкций ЕС). Германская сторона готова к сотрудничеству с другими странами. Если существует заинтересованность с белорусской стороны, мы готовы помочь в налаживании контактов и создании нефтехимического кластера. В нынешнее время на первое место в экономике предприятий выступает себестоимость, отсюда большую значимость имеют материалы, логистика и научная, технологическая новизна, что хорошо вписывается в кластерную модель. Кстати, по международным классификаторам, IT-технологии уже не относятся к hi-tech. Высокие — это био- и нанотехнологии, генная инженерия. На стыке наук возникают совершенно новые отрасли производства. Сегодня настоящая революция происходит в материаловедении. Новые материалы необходимы космической промышленности — локомотиву инноваций. Недавно белорусская делегация, в составе которой были представители бизнес-ассоциаций, посетила инновационный центр «Сколково», где проводилась проектно-аналитическая сессия ЕАЭС по цифровой трансформации бизнеса и экономики. Сегодня мы говорим о рынке Интернета вещей. В целом предстоит большая перестройка транспортных, информационных путей, коммуникационных технологий. Поэтому потребность в кластерах будет актуальна и в обозримой перспективе. — Какие кластерные сообщества вам известны в Беларуси? — Если говорить о формированиях вокруг создания продукта, то в Витебске сложился кластер, связанный с легкой промышленностью. В нем участвует Оршанский льнокомбинат. Это своего рода протокластер. Будет строиться крупный завод, ожидаются серьезные инвестиции. В Могилевской области формируется деревообрабатывающий кластер. Но в основном в нашей стране кластеры только «проклевываются». В постановлении Совета Министров Республики Беларусь о концепции формирования и развития инновационно-промышленных кластеров заложена основа для инвестиционных кластеров, хотя, полагаю, могут быть и другие. Сегодня сделан упор на них, потому что в инновациях накопились разработки. Существует Парк высоких технологий, совместно с КНР создается технопарк «Великий камень». Действуют технопарки в Могилеве, Бресте, Лиде, а также в Минске на базе Белорусской государственной политехнической академии. Идея кластера заключается в симбиозе производственных, научных, инновационных структур. Поэтому в качестве участника кластера — неформального формирования — может выступить отдельное лицо, носитель патента. Обязательный участник — представитель органа власти, который на месте решает вопрос о развитии территории, если это территориальный кластер; либо отраслевое министерство, если кластер создается вокруг производства какого-либо вида продукции. Нам есть с кого брать пример. Страны Скандинавии, используя кластеры, совершили рывок в экономике. Условия создали предприятия корпораций по собственной инициативе. Сегодня там готовятся новые технологические прорывы. Например, старейший университетский город Лунд на юге Швеции, недалеко от Мальме. Ряд компаний, таких как Ikea, Scania, объединили ресурсы и построили научный городок, в котором 25 тыс. молодых людей, в том числе студенты, создают инновационные продукты в биотехнологии, робототехнике. Там новые здания, оснащенные лаборатории, современные средства коммуникации. Созданы все условия для плодотворной работы над продукцией будущего. Разумеется, обеспечена охрана коммерческой и технологической тайн. — В Беларуси тоже немало университетов… — Наука есть, но у нее недостаточно тесная связь с производством. Полагаю, именно университеты должны стать основой инкубаторов бизнеса, составной частью кластеров. Пока, к сожалению, академическая наука немного дистанцируется. Однако сегодня в НАН Беларуси складываются научные кластеры по вакуумным ионно-плазменным и порошковым технологиям, микроэлементным нанопрепаратам, а также по наноуглеродным материалам и продуктам на их основе, нано-, микро- и оптоэлектронике и др. Создана «дорожная карта» технологической инициативы по наноиндустрии. Безусловно, кластеры хорошо работают в благоприятной деловой среде. Необходимо ее совершенствовать. В Национальной платформе бизнеса мы это отмечаем. Должна быть благоприятной как деловая, так институциональная среда. Существует план развития промышленности, соответствующее министерство считает несколько сотен предприятий «своими», но в промышленности сегодня работает еще и 22 тыс. субъектов малого и среднего предпринимательства. На мой взгляд, они находятся вне орбиты промышленной политики. Сегодня Министерство экономики поддерживает кластеризацию и координирует работу в этом направлении. Совет по развитию предпринимательства Беларуси и Восточный комитет германской экономики в рамках партнерского проекта подготовили и издали «Руководство по созданию и организации деятельности кластеров в Республике Беларусь». Там раскрыты все нюансы создания кластера — от концептуальных подходов до оформления кластерной инициативы и подготовки кластерного проекта. Прилагаются даже формы необходимых документов. К сожалению, нет ощутимой инициативы со стороны отраслевых министерств, промпредприятий. Они не стучатся в двери ни бизнеса, ни Минэкономики за рекомендациями по внедрению кластеров. У конфедерации сегодня налажены контакты с рядом зарубежных кластеров, готовых установить связи с белорусскими организациями, но отечественные предприятия, министерства не проявляют должной инициативы. Кстати, Республиканская конфедерация предпринимательства — это кластер поддержки деловой инициативы. Например, мы способствовали кооперации Белгосуниверситета и Высшей инженерной школы (Митвайда, Германия). В результате на экономическом факультете БГУ создана магистратура (на этот учебный год принято 17 человек из разных стран). Преподавание ведется на английском языке. Практика пройдет как в Беларуси, так и в Германии. Выпускники получат дипломы двух образцов — белорусского и немецкого. В Институте парламентаризма и предпринимательства мы создали магистратуру по инновационному менеджменту. Уже состоялись два выпуска. Программа преподавания одобрена в Бизнес-школе Мантрё (Швейцария), и в следующем году выпускники получат престижный швейцарский диплом. Кластеры — очень гибкая, нецентрализованная система регулирования, где все партнеры. Нужно уметь договариваться и выполнять механизм соглашений. Полагаю, кластеризация экономики Беларуси была бы весьма эффективна и позволила продвинуть инновации, снизить себестоимость, а следовательно, повысить конкурентоспособность нашего товара. Тем более, первичная законодательная база уже создана. Думаю, сегодня для всех должно быть очевидно, что мир стоит на пороге больших научно-технических изменений, связанных с очередной промышленной революцией, сменой технологического уклада и цифровой трансформацией мировой экономики. Именно сейчас формируется экономическая среда, основанная на новых знаниях. Светлана САБИЛО Фото Юрия Иванова
